Откровенно. Автобиография Автор: Агасси Андре

Юнайтед Пресс, 2010

Теннис известен публике как веселая игра для всей семьи, престижное развлечение для членов загородных клубов, тогда, как на самом деле профессиональном уровне в теннис играют физические и эмоциональные мутанты, покидающие эту каторжную машину очень плохо образованными людьми с покалеченной психикой, не осознающими, что стало с их жизнью. Как большинство жертв насилия, едва ли они заговорят об этом. Оттого это удивительная и приятная новость, что Андре Агасси, прежде сурово критикуемый за рекламную кампанию под лозунгом «Имидж — все», опубликовал свою честную, независимую и содержательную автобиографию. Книга написана в духе спортивной агиографии, но местами как готовый фильмотечный материал яркие и полные воспоминания известных матчей, трепет победы, муки поражения и оптимистичный конец. Но значительная часть этой необычной книги излагает живо и подробно об утраченном детстве, диккенсовском отрочестве, беспорядочной борьбе за самоопределение себя как личности, не зависящей от алкоголя, наркотиков или интриг PR. Агасси родился в Лас-Вегасе, в семье иммигранта иранского происхождения. Отец, в прошлом боксер, участник Олимпийских игр, был человеком жестокого нрава, заставлял своих четверых детей играть в теннис. Еще будучи дошкольником Агасси ежедневно часами отбивал мячи на корте заднего двора дома. Отец, внушавший ужас всей семье, считал, что школа, общение с друзьями, развлечения, и особенно думать, это вредно, лишь отвлекают. Но в то время, как сестры бунтовали, а старшего брата Фила отцу уже не хватало для разрядки, Андре превратился для него в навязчивую идею и козла отпущения, от которого только и ждали, что он обыграет других ребят и доверчивых взрослых людей на корте. Когда ему было 8, отец выставлял его против наивных людей, например, известного в прошлом футболиста Джима Брауна, который сдуру поставил пари на 500 долларов, что победит ребенка. До начала юношеских турниров отец кормил сына таблетками, содержащими кофеин. Позже пытался подсадить на амфетамин. В 12 лет Андре отправился в Австралию с элитной командой юных игроков. За каждый выигранный турнир наградой было пиво. В седьмом классе его послали учиться в Академию Боллитьери во Флориде, где его талант теннисиста, раскрылся по-настоящему, но сам он превратился в дикаря. Употребление крепких спиртных напитков и курение марихуаны, серьга в ухе, подводка для глаз и ирокез. Ни у кого это не вызывало неодобрения, пока он выигрывал матчи. Академия, по словам Агасси, была «Повелителем мух с форхендом». В то время, как пресса и теннисное сообщество по-прежнему почитали Ника Боллетьери за пророка и новатора в теннисном спорте, чья академия породила дюжины подобных учебных центров, критичное мнение Агасси на его счет может шокировать человека плохо осведомленного. Но на самом деле, Боллитьери это хрестоматийный тренер, не обладающий какими-то исключительными способностями или опытом, знанием того, как обращаться с детьми. В отсутствие времени и, определенно, стимулов получить образование Андре бросил школу в девятом классе, что является обычным делом в таких кругах. За возможным исключением боксеров, игроки в теннис меньше остальных профессиональных спортсменов-атлетов уделяют время учебе. Помимо того, что это вредит им в жизни, делает беззащитными перед агентами и прихлебателями, отсутствие нормального образования серьезно ограничивает возможности выбора. Вновь и вновь Агасси горько жалеет, что с самого начала ненавидел теннис и утверждает, что до сих пор его ненавидит, — однако не видел для себя иного выбора и не знал за собой других талантов, кроме как стать профессиональным игроком в 16 лет. И судя по его записным книжкам и налоговым декларациям такое решение похоже было разумно, Агасси стал восьмикратным триумфатором турниров Большого Шлема и заработал десятки миллионов долларов. Но что касается субъективной оценки себя, здесь он утверждает, это была полная катастрофа. Не имея понятия о том, кто он есть на самом деле, он самоопределял себя через рекламные кампании, статьи спортивных комментаторов, которые и не могли предположить, на что он способен и, возможно, не стали бы писать об этом, если бы знали. В одиночестве и депрессии, он много пил, также, как когда был еще подростком. В странных попытках расслабиться он поджигал номера в отеле. Ничего трагичного, всего лишь немного пиромании между матчами. Пораженный тем, что начали выпадать волосы, он стал носить парик, который добавил беспокойства в процессе игры. А что если парик упадет.. Начав встречаться с Брук Шилдс, понял, что брак обречен, когда она заставила его установить на обувь специальные подъемные механизмы, для того, чтобы в день свадьбы встать на каблуки. Неудивительно, что он начал терять фокус игры, не мог сосредоточиться и как следствие начал проигрывать матчи. Он играл, просто перебрасывая мячик, так что зрители и даже тренер Кубка Дэвиса публично обвинили его в том, что он сдает игру. Теперь когда уже спиртное и поджоги не могли притупить боль, им на смену пришел амфетамин. Из всех признаний, которые сделал Агасси, это, наверное, единственное, вызывающее споры. Люди спорят, разрушили ли наркотики его игру или наоборот помогли вернуться в большую игру, когда он вышел из первой сотни мирового рейтинга. Но чем бы допинг не был для Агасси, его наличие гораздо больше говорит об Ассоциации теннисистов-профессионалов и ее антидопинговой политике. Когда Агасси провалил допинг-тест на одном из турниров, результат его никогда не был предан огласке, теннисист был вне подозрений, а Ассоциация в конечном счете приняла его ложное заявление, переданное письменно и совершенно безосновательное, что он случайно выпил воды с допингом. Между тем возвращение Агасси на первое место пьедестала вызвало гораздо меньше шумихи, чем его абсолютная работоспособность, жизнестойкость, и умение сохранять хорошую мину при плохой игре. В конце он сделал несколько вдохновляющих шагов, не только женившись на Штеффи Граф, учредив Благотворительный фонд Агасси, помогающий детям из малообеспеченных семей, обнаружив ужасного литературного негра в Дж.Р. Моэрингере, обладателя Пулитцеровской премии, но также, отказавшись давить на собственных детей и заставлять их играть в теннис.